Gackt
Красивая была ночь. Яркая, светлая, просто королевская. Лунный свет и море звезд, шум океана и дуновение ветерка. Ничто не нарушало гармонии. Я взирал на совершенство природы через свое окно, как обычно сидя на подоконнике. Эта привычка прилипла ко мне еще с детства, нет, я не любил высоту, она не манила меня и вид на пустынный пляж, на волны, на огни города, ничего из этого не пробуждало во мне вдохновения. Лишь огоньки, маленькие, никому и никогда незаметные огоньки на небе, не звезды. Тени звезд, великих могущественных звезд. Огоньки, которые я любил, были кровавыми следами этих светил.
Тихо, совершенно неслышно ко мне подошел он. Я просто почувствовал его, знал когда он сделает следующий вдох, когда остановится, когда обнимет меня и прижмется, положив голову на плечо. Я знал, что, чуть постояв и попереминаясь босыми ноками по полу, он заберется ко мне на колени и свернется на моей груди, тыкаясь холодным носиком и покрепче обнимая коленями мои бедра. Я знал, что он сладко причмокнет пухлыми губками и вскоре уснет. Я любил когда он делал так, а он любил спать на моих руках, где бы я ни был.
Но на этот раз он поднял свою сонную мордашку, только устроившись и даже немного поерзав на мне, и спросил:
- Кто он?
Я вздохнул и хотел отвести взгляд, но как я мог, на меня смотрели большие голубые глаза меленького чуда и они задавали вопрос. Задавали тихо, без страха, без обреченности, без особого интереса. Просто вопрос, не о погоде, не о чувствах, не о человеке. О моей жизни.
- Я не знаю, - тихо произнес я и поцеловал его прекрасный маленький носик, подумав: «Господи, не дай мне полюбить этот носик так же сильно как носик Хиде». Я знал, что атеистам молиться нужно в обед, а уже было давно после ужина, - Но я обещаю, что скажу, если узнаю.
Он кивнул и как обычно устроился у меня на груди. Белые волосы щекотали мою шею. Холодные пальчики обнимали за талию. Маленький носик тихо посапывал.
А фоновые огоньки на небе писали имя, знакомое до боли. Я вздохнул и вспомнил завтрак. Он же скоро. Уже давно за полночь и скоро завтрак.
- Только не он... прошу, - я закрыл глаза, но огоньки не исчезали, выжигая на моих веках алое имя в мерцающей темноте...
Тихо, совершенно неслышно ко мне подошел он. Я просто почувствовал его, знал когда он сделает следующий вдох, когда остановится, когда обнимет меня и прижмется, положив голову на плечо. Я знал, что, чуть постояв и попереминаясь босыми ноками по полу, он заберется ко мне на колени и свернется на моей груди, тыкаясь холодным носиком и покрепче обнимая коленями мои бедра. Я знал, что он сладко причмокнет пухлыми губками и вскоре уснет. Я любил когда он делал так, а он любил спать на моих руках, где бы я ни был.
Но на этот раз он поднял свою сонную мордашку, только устроившись и даже немного поерзав на мне, и спросил:
- Кто он?
Я вздохнул и хотел отвести взгляд, но как я мог, на меня смотрели большие голубые глаза меленького чуда и они задавали вопрос. Задавали тихо, без страха, без обреченности, без особого интереса. Просто вопрос, не о погоде, не о чувствах, не о человеке. О моей жизни.
- Я не знаю, - тихо произнес я и поцеловал его прекрасный маленький носик, подумав: «Господи, не дай мне полюбить этот носик так же сильно как носик Хиде». Я знал, что атеистам молиться нужно в обед, а уже было давно после ужина, - Но я обещаю, что скажу, если узнаю.
Он кивнул и как обычно устроился у меня на груди. Белые волосы щекотали мою шею. Холодные пальчики обнимали за талию. Маленький носик тихо посапывал.
А фоновые огоньки на небе писали имя, знакомое до боли. Я вздохнул и вспомнил завтрак. Он же скоро. Уже давно за полночь и скоро завтрак.
- Только не он... прошу, - я закрыл глаза, но огоньки не исчезали, выжигая на моих веках алое имя в мерцающей темноте...
Saori aka Sakura У меня от одиночества эта привычка появилась.